Дела сердечные. История

Первые упоминания о сердце как о самом важном человеческом органе датируются IV веком до н.э. и принадлежат они греческому философу Аристотелю. Сердце в те времена принято было считать основой разума, движения и чувства. Аристотель описал его как трехкамерный орган, который был центром жизнеспособности тела. А другие органы (например, мозг и легкие) существовали, чтобы охлаждать сердце.

В трактате  "О пользе частей тела человеческого" (II век н.э.) Гален подтвердил общие идеи о сердце как источнике зарождения жара тела и органе, наиболее тесно связанным с душой: “...Ни один другой инструмент не выполняет такую ​​непрерывную, тяжелую работу, как сердце”. А так он объяснил расширение и сжатие сердца: “Сложность волокон (сердца) была задумана ​​Природой для выполнения целого ряда функций … : расширения, когда оно желает привлечь полезное, сжатия, когда пришло время наслаждаться тем, что привлечено, и концентрации, когда оно хочет вытеснить остатки”.

В противовес Аристотелю Гален утверждал, что сердце (по своей важности для функционирования организма) второстепенно по отношению к печени. И его идеи поддерживались до середины XVII века.

Поскольку научные и философские труды Аристотеля считались более значимыми в средневековом исламе и Европе, медики начали разгадывать расхождения в трактовании. Таким образом, в начале XI века Авиценна в своей работе по физиологии  "Канон врачебной науки" объединил эти идеи: “Сердце есть корень всех способностей и дарует возможности питания, жизни, понимания и движения к нескольким другим компонентам. " Он был убежден, что именно сердце создает процесс дыхания,  "жизненную силу или врожденный жар" внутри тела. По его мнению это был интеллектуальный орган, который контролировал и руководил всеми остальными. Авиценна определил пульс как  "движение в сердце и артериях, которое принимает форму альтернативного расширения и сжатия, посредством чего дыхание становится подверженным влиянию вдохновенного воздуха". Несмотря на рекомендацию Авиценны уделять больше внимания сердцу и описание сирийского юриста-медика Ибн-аль-Нафиса легочного кровообращения (XIII в.), большинство практикующих врачей предпочли идею Галена - по венам осуществляется соединение работы печени и сердца, которое распространяет жизненно важные чувства по всему телу через артерии. Какая неопределенность анатомии …

Своего рода оживление анатомии в эпоху Возрождения позволило медикам прояснить основные структуры сердца. К этому моменту они в большей соглашались с тем, что сердце разделено на четыре части с двумя желудочками и двумя предсердиями.

Рисунок Леонардо да Винчи (вероятно, 1490-х годов) иллюстрирует типичное восприятие сердца в эпоху Ренессанса - “галенический” орган с двумя основными камерами, разделенными перегородкой.

Леонардо, несмотря на всю его способность рисовать и наблюдать за сердцем с большой точностью, не сильно отклонялся от теории Галена:  "Сердце само по себе - не начало жизни, а сосуд из плотной мускулатуры, оживленной и питаемой артерией и веной, как и другие мышцы. Сердце такое ​плотное и компактное, что огонь едва ли может нанести ему ущерб". Тем не менее он предложил более совершенную техническую оценку сердца, подчеркивая взаимосвязь между теплом и движением. Он начал раздумывать над подлинным движением сердца и выдвинул теорию о том, что одной камерой может выполнятся одна функция, соответственно, если камер много, то и функций (прилив, отлив) осуществляется больше. К тому же, ученый совершенно точно определил в структуре трехстворчатый клапан.

К середине XVI века некоторые учёные - медики начали задаваться вопросом о ключевых аспектах сердца в традиционном понимании. Действительно ли артерии и вены отличны? Было ли действительно сердце разделено перегородкой и, таким образом, артериальная и венозная жидкости имеют различную суть? Какую роль играет перегородка при обмене крови и пневмы?

И Майкл Серветус, и Реальдо Коломбо вернулись к теме, поднятой Ибн аль-Нафисом - легочному транзиту.

В XVI веке Андреас Везалий рассмотрел и описал законы так называемого ветвления артерий, соответственно, маршруты кровотока. Он обратил внимание на строение стенок сосудов. Для ученого вены - наиболее важные сосуды, которые переносят кровь от печени по всему организму, артерии (менее значимые по его мнению) уносят кровь от сердца, которая пропитана жизненным духом. Сердце он считал обыкновенным органом, но никак не центром сосудистой системы. Описания строения сосудов не были еще описаны четко и корректно, но было сделано немало открытий, которые стали необходимой ступенью для дальнейшего изучения и понимания сердца.

После того, как английский врач Уильям Гарвей написал  "О кровообращении" (1628 г.), широко распространилась жизнеспособная альтернативная теория так называемой галенической физиологии.

Гарвей поддержал аристотелевское представление о сердце. В 1653 году он написал: “Сердце расположено на уровне 4-го и 5-го ребер, поэтому оно - главная часть, так как находится в главном месте, как в центре круга, середине тела.” Он внимательно изучил функции различных частей и пришел к заключению, обратному версии Галена, его средневековых и ренессансных последователей. Он пришел к выводу, что сердце - своего рода мешок из мышц. Оно активно работает, становится маленьким, сжимаясь и выталкивая кровь, вслед за этим успокаивается, наполнившись кровью, и увеличивается. Внешне это сходно с принципом работы насоса. В 1628 году он описал:  "Одна из функций сердца - это передача крови и ее транспортировка посредством артерий ко всем конечностям".

Но он пока не оспаривал метафизическую суть сердца, о которой говорил, к примеру, мастер Николя Блэр в XII веке, считая сердце прежде всего символом божественной любви к человечеству, сутью его самопожертвования. С этой позиции Гарвей рассматривал сердце как  "солнце" тела, подчеркивая его космологическое значение.

Популярные образы сердца середины XVII века сочетали в себе и научные, и культурные идеи, что эффективно передает детальную внешнюю анатомию сердца, демонстрируя культурное значение.

К концу XVII века анатомические знания о сердце были удивительно точным, а идеи Гарвея были широко приняты. Французский философ Рене Декарт, который был одним из первых ученых, принявших новую теорию Гарвея. Он утверждал, что сердце похоже на насос или даже двигатель внутреннего сгорания. Сердце стало важным местом для обсуждения плюсов и минусов механистических и виталистических отчетов о теле, поскольку оно служило обеим повесткам дня.

Продолжение следует...